Уходит звук дождя вниз по ступеням,
Как певчих песнь, что позабыла клирос
И со смиренной повстречавшись феней,
Не помогла тому, кто с ней здесь вырос.
И что могло все как-то быть иначе,
Тот и не мог себе предположить.
Он так привык, что дождь по окнам плачет,
По стенам измеряя этажи,
Где каждый сорок лет знаком
До самой малой и последней капли,
До штор и не отглаженных и дряблых.
За ними Ноем поминают Арарат тайком,
Хрустя на пальцах предартритной косточкой.
Молитва новая уже не о спасении,
А о напитке ценностью в три звездочки,
Несущим в осень огоньки весенние.
Молитва старая давно уже бескрыла -
Бредет листвой по первородной улице.
Отлучена от веры и от силы -
А вдруг дойдет, а вдруг возьмет да сбудется...
А вдруг из сердца бросится печаль...
Печаль с привычки даже окрыляет,
Как в Тукуланах молодая чапараль*,
Ни капли, по итогу, не меняет.
А веривший во что-то - упорхнул,
Хлопком под утро потревожив стаи.
И вниз, как вслед ему, неверивший икнул -
Заблудшие высОко не летают.
И всем прощено глухотой небесных сил.
Никто свой жребий не тянул на спичках.
Душа бежала, только за наличник
Вдруг зацепилась да все там висит.
* Тукуланы - большие песчаные массивы у р.Лены с интересным эффектом: они движутся, постепенно смещаясь от берегов Лены к тайге, «пожирая» по пути деревья
чапараль - тип субтропической жестколистной кустарниковой растительности
В старом зале, в старом зале,
над Михайловской и Невским,
где когда-то мы сидели
то втроем, то впятером,
мне сегодня в темный полдень
поболтать и выпить не с кем —
так и надо, так и надо
и, по сути, поделом.
Ибо что имел — развеял,
погубил, спустил на рынке,
даже первую зазнобу,
даже лучшую слезу.
Но пришел сюда однажды
и подумал по старинке:
все успею, все сумею,
все забуду, все снесу.
Но не тут, не тут-то было —
в старом зале сняты люстры,
перемешана посуда, передвинуты столы,
потому-то в старом зале
и не страшно и не грустно,
просто здесь в провалах света
слишком пристальны углы.
И из них глядит такое,
что забыть не удается, —
лучший друг, и прошлый праздник, и —
неверная жена.
Может быть, сегодня это наконец-то разобьется
и в такой вот темный полдень будет жизнь разрешена.
О, вы все тогда вернитесь, сядьте рядом, дайте слово
никогда меня не бросить и уже не обмануть.
Боже мой, какая осень! Наконец, какая проседь!
Что сегодня ночью делать?
Как мне вам в глаза взглянуть!
Этот раз — последний, точно, я сюда ни разу больше...
Что оставил — то оставил, кто хотел — меня убил.
Вот и все: я стар и страшен,
только никому не должен.
То, что было, все же было.
Было, были, был, был, был...
1987
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
